Премия Рунета-2020
Мурманск
+1°
Boom metrics

Турция снова открыта: Вместе с морем возвращаются турецкие экстремисты, вербующие наших туристов

Разбираемся со специалистами по религиозному экстремизму Инной Загребиной и Анатолием Пчелинцевым, как повлияет на нашу безопасность возобновление контактов с Турцией [аудио]
Открытие границ с Турцией может привести не только к хорошему...

Открытие границ с Турцией может привести не только к хорошему...

Фото: Юлия СМИРНОВА

Афонина:

- В течение этого часа в эфире радиостанции «Комсомольская правда» мы с вами в рамках программы «Народная воля» обсудим то, что на протяжении последних дней больше всего волнует наших радиослушателей. Это неожиданная оттепель в отношениях России и Турции. 27 июня президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган извинился перед российским лидером за сбитый самолет, который и пустил под откос отношения двух стран. В среду, 29 июня, состоялся телефонный разговор президента нашей страны и турецкого лидера, после которого Владимир Путин поручил правительству предпринять меры по восстановлению двустороннего сотрудничества. Стало известно, что президент нашей страны подписал указ, отменяющий ограничения в отношении Турции. В том числе ограничения на продажу туров. А это значит, что российскому туристу Турция открыта. Радоваться ли этому? Или больше проблем от такой дружбы? Об этом мы и поговорим в студии. Я приветствую главного редактора Радио «Комсомольская правда» Евгения Арсюхина.

Арсюхин:

- Всем привет!

Афонина:

- И наших сегодняшних гостей и экспертов. В студии с нами будут Анатолий Пчелинцев и Инна Загребина. Добрый вечер. Это эксперты в области государственно-конфессиональных отношений и антиэкстремистского законодательства. Именно поэтому мы и пригласили вас в студию. Честно говоря, когда мы вас звали, еще не было понятно, как быстро российским туристам разрешат отправиться в Турцию. Одно дело – разработать, договориться и прочее. Но вот, пожалуйста, президент указ подписал. А это значит, что хоть с завтрашнего дня туры могут продаваться. А для вас такое неожиданно резкое потепление с чем связано? Вас это удивило?

Пчелинцев:

- Меня лично – нет. Это было предсказуемо. Потому что кризис в российско-турецких отношениях серьезно подрывает экономику и Турции в первую очередь, и России в том числе.

Арсюхин:

- А какую экономику все-таки он подрывает больше?

Пчелинцев:

- С моей точки зрения, турецкую, конечно. Потому что государство все-таки поменьше. И по населению, и по масштабам своим. Но и Россия серьезно страдает. В том числе от недопоставок сельхозпродукции. И туризм тоже. Все-таки российские граждане привыкли к турецкому теплому берегу. И многие традиционно там отдыхали последние годы. И вдруг такое резкое охлаждение в отношениях заставило их искать новые места, где можно отдохнуть. Но все равно люди с надеждой ждали, когда будет потепление в наших отношениях.

Арсюхин:

- Я с этим могу согласиться, за тем исключением, что вряд ли кто-то в Кремле думал о людях, которым негде отдыхать. В конце концов, езжайте в Крым. Там как раз вполне приемлемые цены, там 50-80 тысяч за тур за одного человека вполне нормально. Хотя несколько лет назад это было действительно реально дешевое место. Нет, о людях никто никогда не думает. Но сельское хозяйство, которое у нас возрождается только на бумаге, успехи Краснодарского края, конечно, существуют только в воспаленном мозгу Минсельхоза. Это, конечно, серьезная причина. В Москве мы кушаем нормально, хотя и дорого. И масштабов всего этого не видим. Но, вероятно, именно голодные бунты заставили Кремль пойти на такое решение. Бунты – не бунты, но, скажем так, кидание гнилой картошкой в проходящие лимузины какого-нибудь главы сельского поселения – это тоже не самая приятная штука.

Афонина:

- А без каких турецких продуктов не может обойтись глубинка?

Арсюхин:

- Слушай, без всего практически.

Афонина:

- Без турецких помидор? Так если мы сейчас говорим о тех, кто находится в глубинке, они прекрасно выращивают их и сами. Картошка турецкая?

Арсюхин:

- В зоне риска города где-то в районе 10 тысяч – 100 тысяч человек, где не выращивают сами. Где сельское хозяйство такое, что ты не купишь это на рынке в нужном количестве. И где опять же ты покупаешь все турецкое, только сказано, что это краснодарское. Мы же понимаем, что в Белоруссии не водятся креветки, а в Краснодаре на самом деле не растут никакие помидоры. Или, по крайней мере, растут, только так, что хватает самим краснодарцам.

Афонина:

- Тогда обратимся к нашим радиослушателям их небольших городов: вы что там, без турецкого помираете, что ли? Простите за столь грубый вопрос. Проще говорят: насколько, вам кажется, отсутствие турецких продуктов негативно сказалось лично на вашем семейном бюджете и на вашей жизни?

Арсюхин:

- Давайте еще добавим к этому отсутствие турецкого отдыха.

Афонина:

- Инна, как вы оцениваете столь стремительное сближение России и Турции?

Загребина:

- В принципе, я этого не ждала. Тем не менее, я думаю, что здесь все-таки главная – не экономическая составляющая, а главная – политическая составляющая. Мы помним, что конфликт начался с того, что был взорван наш истребитель. Российская сторона ждала, когда Эрдоган покается в своем поступке и свою вину материально возместит. Поскольку в Турции начался действительно серьезный кризис, видимо, у Эрдогана все-таки другого пути не было, как мириться с Россией. Поскольку он официально и публично принес свои извинения, готов был материальный вред возместить, здесь наша сторона сделала такой широкий жест, пошла на примирение.

Афонина:

- У наших слушателей возникает вопрос: почему так быстро? Почему так молниеносно и стремительно? Вот только-только пришло письмо с извинениями, тут же президент нашей страны сказал, что по его инициативе должны состояться двусторонние телефонные переговоры. А далее мы видим – счет идет на дни. И вот уже подписан этот указ.

Арсюхин:

- Вчера еще говорили, что на самом деле надо проверить, насколько все в Турции безопасно, прежде чем туда отправлять туристов.

Пчелинцев:

- А как мы это проверим?

Афонина:

- Египет-то проверяют уж сколько месяцев!

Арсюхин:

- А сегодня стало известно, что ничего не будем проверять, поезжайте.

Афонина:

- Тем более, после теракта, который состоялся 28 июня в аэропорту Стамбула. Унес жизни 42 человек. А нам говорят: пожалуйста, езжайте!

Пчелинцев:

- Уважаемые коллеги, я не думаю, что прям завтра все поедут в Турцию сразу. в лучшем случае это где-то случится через пару месяцев.

Арсюхин:

- К осени.

Пчелинцев:

- К осени стабилизируется этот рынок.

Афонина:

- Евгений вызвал бурю сообщений на WhatsApp своей репликой о том, что российская провинция просто без турецкого прожить не может. Виктор из Белогорья пишет: «Евгений, вы несете бред! У нас все свое, и есть реальные успехи в сельском хозяйстве». Их Краснодара сразу несколько сообщений: «Нам от турецкого ни холодно, ни жарко. У нас в Краснодарском крае все свое». Следующее: «Отлично жили и без всего турецкого, и дальше прекрасно проживем. Абсолютно никак на нашей семье не сказался разрыв отношений с Турцией. Едим помидорки азербайджанские, все отлично». И так далее.

Арсюхин:

- Ну ладно, пишите президенту: президент, Владимир Владимирович, зачем вы дали слабину? Мы прекрасно едим краснодарские помидоры, у нас хватает. У нас в Белогорье палку воткнешь в вечную мерзлоту, и все вырастет. Пишите Путину, что вы сидите? Спрашивайте у него: зачем все эти унижения?

Афонина:

- Один ходок сейчас в Кремль уже движется с письмом Путину.

Арсюхин:

- Кто же это?

Афонина:

- Это некий гражданин нашей страны, который из точки А идет сейчас в точку Б, за ним журналисты следят. И фиксируют, до какого города он уже дошел. Нас интересует следующее: турпоток в эту страну возобновится? Российские туристы туда поедут? Нам дозвонился Олег.

Олег:

- В данной ситуации, которая сейчас случилась, если я себя чувствовал раньше мелкой монетой, разменной в политике, то сейчас просто ничтожеством чувствую. Тем более подписанный указ президента в эти дни после взрыва – это похоже на команду Путина: «Граждане России, шагом марш в Турцию!»

Афонина:

- Вы гражданин России?

Олег:

- Да, конечно. Я живу в Подмосковье.

Афонина:

- Вы в Турцию поедете?

Олег:

- Я принципиально не поеду.

Афонина:

- Так почему вы думаете, что все остальные 140 с лишним миллионов стройными рядами отправятся в Турцию? Если у вас работает эта логика, значит вы говорите о том, что другие люди ничего не понимают в отношениях России и Турции, им президент сказал «езжай!», они взяли и поехали. Так, что ли?

Олег:

- Мне непонятна позиция президента. Почему он так делает. Если в ситуации с Египтом нужно было разобраться, со взрывом самолета, убедиться в том, что безопасность отдыхающих там обеспечена, а в данной ситуации только вчера извинился Эрдоган, сегодня состоялся разговор, послезавтра состоялись огромные взрывы в аэропорту. И президент подписывает указ о том, что турпоток разрешается.

Арсюхин:

- А у вас есть гипотеза, почему это произошло?

Олег:

- Я считаю, что Эрдоган что-то пообещал. Кто перед кем прогнулся, в данной ситуации я не могу сказать. Политика. А мы, простые граждане, разменная монета в этой политике.

Афонина:

- Спасибо за ваше мнение.

Арсюхин:

- Наш слушатель не так уж и не прав. Конечно, ему никто конкретно не может приказать ехать в Турцию. Но у нас есть огромное количество бюджетников, которым компании компенсируют поездку. Ты помнишь, когда надо было срочно осваивать Крым, заменять украинские тела на пляже русскими телами, это сработало. Точно так же сейчас будут деньги выделять на то, чтобы люди ехали в Турцию. По путевкам, которые субсидируются, условно, «Газпромом». А там работают сотни тысяч человек.

Афонина:

- Анатолий Васильевич, насколько сейчас опасен берег турецкий?

Пчелинцев:

- Вот сейчас, безусловно, опасен. Я бы сейчас лично не поехал туда. Надо подождать. Дело в том, что самолеты все равно туда летают. И какая-то часть нашего населения все равно там отдыхает. С риском для своей жизни, для своих близких и так далее. Но сейчас постепенно этот поток будет увеличиваться. Будет увеличиваться количество рейсов, заработают наши туристические фирмы, которые будут активно рекламировать отдых в Турции. И потихонечку народ потянется. У нас люди быстро забывают все плохое. Съездил, пожарился на солнышке, приехал, сказал, как там хорошо, и народ туда рванул. Я думаю, месяц-полтора…

Афонина:

- А там действительно хорошо? Что происходило в отношениях России и Турции в плане отдыха, опасностей и так далее, до того, что случилось в ноябре прошлого года? Насколько отдых в Турции был безопасным, комфортным, приятным.

Пчелинцев:

- Я в Турции отдыхал с семьей несколько раз, начиная с середины 90-х годов. Но последние пять лет я туда не ездил по причине того, что я опасался за свою безопасность. Объясню, почему. Потому что я ездил в 2010 году, защищал наших граждан в Турции, которые попали в плен, как юрист, как адвокат. Я делал очень громкие публичные заявления, в том числе в СМИ, на федеральных телеканалах, на радио, в газетах, что ездить туда нельзя, это небезопасно. Вплоть до того, что я назвал Турцию феодальной страной. С непредсказуемыми действиями. Это вызвало бурную реакцию со стороны турецкого посольства. Мне звонили оттуда: господин Пчелинцев, какое право вы имеете называть светское цивилизованное правовое государство феодальной страной? Я говорю: у меня для этого есть все основания, поскольку я реально воочию видел действия правоохранительных органов. Наши правоохранительные органы отдыхают по сравнению с тем, что там делают…

Афонина:

- Можно привести пример?

Пчелинцев:

- Абсолютно непредсказуемые действия. Конкретный пример обрисую. Это было в жизни. молодые люди – Даниил и Марина – поехали в свадебное путешествие впервые за границу, в Турцию. Молодые ребята, симпатичные. Невольно стали свидетелями гибели турка на пляже, он утонул. Ди-джей местный был в состоянии наркотического опьянения. Но поскольку они были последними свидетелями, как он утонул, их просто не выпустили из Турции. И при этом ничего не сказали. Когда они уже уезжали, на паспортном контроле их тормознули, говорят: авария. Это слово у них означает любую беду, любое происшествие. У вас проблема. И их оставили там на неопределенный срок.

Арсюхин:

- Где их оставили?

Пчелинцев:

- У них в кармане был всего один доллар.

Афонина:

- Наш турист тратится до последнего.

Пчелинцев:

- Им элементарно было негде жить. Куда они пошли в первую очередь? В генконсульство наше в Анталье. Там сказали: ребята, у нас на вас денег нет, это ваша проблема. Связывайтесь со своими родственниками. Они попросили: дайте сделать звонок. У нас денег нет позвонить родственникам в Россию. Да, вы можете позвонить, даем вам одну минуту. Ребята там парились десять месяцев. При этом, хорошо, им помогали коллеги. У Даниила на работе ребята скинулись.

Загребина:

- Компания помогала.

Пчелинцев:

- На работе у жены тоже ребята скинулись. Местный адвокат деньги взял – ничего не делал. Обратились родственники ко мне. Я российский адвокат, моя юрисдикция в Турции не распространяется. Тем не менее, я просто взял российских тележурналистов, мы туда прилетели в генконсульство посмотреть, как они работают, как выручают наших ребят. Когда мы пришли в генконсульство, меня туда не пустили. Говорят: предъявите доверенность письменную, что вы представляете интересы этих молодых людей. Я говорю: они рядом со мной. Они сами об этом свидетельствуют. У нас даже в российских судах этого не требуют, когда представляешь интересы, физические лица присутствуют. Дело дошло до скандала. Тележурналисты все это скрытой камерой сняли. В конце концов я тоже поднял скандал. Они смягчились, принесли кофе, чай, стали искать общих знакомых. Пришел генконсул, извинился за вице-консула. В конце концов так ничего и не делали. Ноту очередную направили – и на этом успокоились.

Афонина:

- А как ребят удалось вытащить?

Пчелинцев:

- Благодаря журналистам. Мы в России подняли серьезный шум. До этого я писал письма в адрес президента Российской Федерации, МИДа, в Консульское управление МИДа. Приходили отписки. В это время президент России – в то время был Медведев, - он был в Турции. Он встречался с президентом Гюлем. И я очень надеялся, что эта встреча, ведь на таких встречах решаются такие вопросы, только одной фразой. Сразу в протокол записали – и эту проблему решили. Но этого не последовало. То, что меня возмутило. Я, как юрист, защищаю часто иностранных граждан в России, которые попали в сложную жизненную ситуацию. Граждан США, Европы. У меня было много таких клиентов. И я вижу, как их посольства их защищают. Они меня буквально атакуют. Они приезжают ко мне в офис, они приглашают к себе в посольство, все узнают, как чего. Едут в суд вместе со мной. Здесь ничего ровным счетом не было.

Афонина:

- Получается, если мы попадаем в Турции в какую-то неприятную ситуацию, то мы остаемся с проблемой один на один.

Пчелинцев:

- По большому счету, да. Но все равно нельзя не обращаться в генконсульство. Обязанность генконсульства – помогать гражданам Российской Федерации.

Арсюхин:

- Это понятно, это на бумаге. На самом деле турки что хотят, то творят. А своя страна предает своих людей. Или это даже не предательство? Это такое равнодушие. Инна, а вот вы сейчас поедете в Турцию?

Загребина:

- Нет, я однозначно не поеду по одной причине. До конфликта, который был, в Турции было относительно безопасно. После того, как у нас появился серьезный сирийский кризис, непосредственно курды, с которыми напряженные отношения у турецкой стороны, закончилось так называемое перемирие. Внутри самой Турции неспокойно. Вот эти радикальные движения…

Арсюхин:

- Курды восстали.

Загребина:

- Радикальные движения активизировались за это время. Если раньше до кризиса России с Турцией там было относительно безопасно, сейчас это уже абсолютно другая действительность, не говоря уже о том, сколько беженцев перешло через эту границу.

Афонина:

- Один из наших радиослушателей написал: «Вы, СМИ, сами не понимаете, что творите. Семь месяцев вы нам рассказывали о том, что Турция – враг, а вот сейчас вдруг неожиданный поворот: Турция – друг». Начнем с того, что не мы вам рассказывали, а много информации было, связанной с тем, что Турция действительно воплощение зла. За семь месяцев мы с этим смирились. Мы забыли о крепкой дружбе с Турцией. Но стали жить в новой реальности. Теперь давайте повернем все вспять. С чем столкнемся? Отношение турок к России за это время изменилось или нет?

Загребина:

- Я думаю, однозначно изменилось. Потому что, как у нас была пропаганда определенная, что турки – это враги, равноценная пропаганда была и в Турции. Учитывая личность самого Эрдогана.

Пчелинцев:

- Я думаю, что Турции даже порезче было.

Арсюхин:

- И учитывая восточный менталитет. Уж если пропагандировать, то так, чтобы пробирало.

Загребина:

- Поэтому, действительно, как минимум два-три месяца нужно, чтобы другая пропаганда прошла в Турции, и турки тоже привыкли, что мы не такие уж и враги им на сегодняшний день.

Афонина:

- То есть салаты с испорченным подсолнечным маслом или с просроченным майонезом теперь на шведском столе будут реальностью. С нами журналист газеты «Комсомольская правда» Эдвард Чесноков. Ты в Турцию поедешь?

Чесноков:

- Нет. Я был в Крыму, мне Крыма вполне достаточно. Я еще не побывал в Ливадийском дворце. Поэтому пляжи Антальи меня не привлекают.

Арсюхин:

- Ты много рассказывал о том, как россиян вербуют для службы в рядах ИГИЛ. Может наш русский парень поехать в Турцию побухать, поваляться на пляже, а вернуться агентом запрещенной в России организации ИГИЛ?

Чесноков:

- Это что-то из области конспирологии из голливудских фильмов. Потому что те, кто хотел туда поехать, те, кто завербован был теми же вербовщиками, как пресловутая Варвара Караулова, ее же не в Турции завербовали, ее завербовали через соцсети. Ее так называемый игиловский муж с ней три года переписывался. Поэтому, конечно, глупо думать, будто бы наши туристы поедут в Турцию, и там их завербуют. Надо понимать, что ИГИЛ летом 2015 года объявила официально Турции войну. Утверждения, что якобы там Эрдоган и аль-Багдади – лучшие братья, они немножко не соответствуют действительности. У них в чем-то интересы схожи, потому что Турция выступала транзитером нефти, которую нелегально добывала ИГИЛ, но тем не менее, ИГИЛ и Турция находятся в состоянии войны. Та же поимка Варвары Карауловой была осуществлена при помощи турецких спецслужб.

Владимир:

- Я хочу сказать по поводу отдыха. Мы забыли один очень важный момент. Почему вдруг в Турции образовалось такое большое количество условий для отдыха российских граждан? Природные условия, море теплое и все прочее. Но на это потратились большие деньги. Был такой предприниматель, который командовал Черкизоном, Тельман. Сколько миллиардов он вложил туда? А сколько таких Тельманов еще у нас болтается, которые вложили деньги в этот отдых? И для них это трагедия, что туда никто не едет.

Арсюхин:

- Дельное замечание. Мы уже нашли вторую возможную причину столь резкого потепления. Скорее всего, на президента надавили. Мы с Турцией, как ни парадоксально, может быть и союзники в борьбе с ИГИЛ, но все настолько запутывается, что простой человек едет и попадает в какой-то капкан, смысл которого не понимает. Если вы приезжаете в Анталью, в Сиде и так далее, как это может отразиться на вас? Если банально не взорвут?

Загребина:

- В принципе, если банально не взорвут, то впрямую, может быть, это и не отразится.

Афонина:

- Это как спросить: как отражается на москвичах то, что происходит в Махачкале?

Чесноков:

- Курдистан на юго-востоке Турции. Анталья на юго-западе.

Загребина:

- Поскольку они находятся в состоянии войны и там еще достаточно много радикальных группировок, которые находятся на территории Турции. А для любой радикально настроенной группировки лучше всего взорвать какую-то туристическую зону. С другой стороны, в Турции спецслужбы работают достаточно неплохо, несмотря на взрыв в Стамбуле. Более того, у них есть такая процедура, все граждане Турции проходят дактилоскопию. Они своих опознают. У них преступность такая…

Афонина:

- Что по поводу этих четырех террористов? Один из них якобы из Чечни. Другие из бывших республик Советского Союза.

Чесноков:

- Во-первых, не четыре террориста. Четыре – это те, которых еще разыскивают. А арестовали 13 человек турецкие спецслужбы в течение двух суток. Это к вопросу об их эффективности.

Афонина:

- К вопросу о национальности можно поближе? Кто эти люди?

Чесноков:

- Как написали турецкие СМИ, один из них выходец из Чечни, он был правой рукой покойного полевого командира Доку Умарова, который, кстати, и являлся организатором, по крайней мере, взял на себя ответственность за теракты в «Домодедово» в январе 2011 году, который проходил по такой же схеме – взрыв в зоне прилета международного терминала.

Арсюхин:

- Сколько раз я был в Стамбуле, обращал внимание, что чеченцев там очень много. Я в какой-то момент просто перестал громко говорить по-русски. Туркам все равно, они думают, что я поляк. Из-за чеченцев. Отношение было плохое, потому что это те самые чеченцы, которые сбежали из России и имели зуб на славян. У меня даже была пара стычек, и тут я должен сказать спасибо стамбульской полиции, она меня даже один раз выручила. Я убегал, они меня там… Они никого не поймали, просто я убегал… Спасли.

Пчелинцев:

- Я соглашусь, вы правильно говорите, я тоже с этой проблемой сталкивался. Но я хочу обратить внимание на то, что очень хорошо работают службы безопасности в отелях. Потому что владельцы отелей – люди обеспеченные. И они очень заинтересованы в репутации своего отеля. И не дай бог, если что-то в этом отеле случится, их бизнес накрывается. И поэтому они никого не пустят.

Афонина:

- Давайте вспомним, как иногда действуют террористы. Со стороны моря да на лодочке.

Пчелинцев:

- Бывает и так.

Афонина:

- Охрана отеля может быть самая что ни на есть суперподготовленная, а дальше со стороны моря приплывает вот этот нечеловек, и начинается бойня. И что?

Пчелинцев:

- Этого исключить нельзя, безусловно. Я просто констатирую факт, что иногда службы безопасности отеля работают лучше, чем государственная безопасность.

Афонина:

- А я могу быть уверена, приезжая в Турцию вот сейчас, что в этой службе охраны отеля нет человека, который за эти семь месяцев настолько изменил отношение к российскому туристу?

Пчелинцев:

- Конечно, нет. Я с вами соглашусь. За семь месяцев много чего произошло. Я не хочу сказать, что какие-то необратимые процессы пошли, но где-то что-то есть. И недоверие между нашими странами будет очень долго еще присутствовать. На это потребуются месяцы и годы. Чтобы этот лед растопить.

Афонина:

- Возникает вопрос: насколько было нужно так срочно отменять эти определенные ограничения, в первую очередь в той части, которая касается туризма?

Чесноков:

- Безусловно, нужно было. Эрдогана продержали на голодном пайке ровно до тех пор, пока он не понял, что с нами лучше сотрудничать, нежели враждовать. Турция нужна для прокладки «Южного потока», как альтернатива «Северного потока», чтобы Европа и Германия в плане «Северного потока» были сговорчивее. Потому что никому не интересно получать нефть и газ из вторых рук, а всем интересно получать из первых. Вот – работаем.

Арсюхин:

- Как сказал наш слушатель, мы чувствуем себя разменной монетой в руках политиков.

Афонина:

- Есть и другие мнения у наших радиослушателей. «В Турции делать нечего. Мы проживем без их ширпотреба и помидоров. Каждый год летаем семьей за границу и за 15 лет в Турции не были ни разу. И не хотим».

Чесноков:

- Вообще надо в Крым лететь, там ополченцы защитят, если что, и кадыровский спецназ.

Афонина:

- Хочу зачитать сообщение из WhatsApp, Валерий из Ставрополя написал: «Никто нам не друг и не враг, а только партнер. На время. Паника вокруг того, что мы приняли извинения Эрдогана, неуместна. Мы красиво всем дали понять, что нас не нагнуть, а мы сами уже можем и нагибать, и даже прощать». Кто-то видит в этих действий вот такой государственный позитив. Россия, сохранив лицо, показала всему миру, что не мы требуем извинений от Эрдогана, хотя семь месяцев как раз и звучали эти реплики.

Арсюхин:

- Чего-то он долго думал.

Афонина:

- Но зато как быстро все решилось. Как красиво и быстро все произошло.

Арсюхин:

- Не очень красиво. Инна, вы же специалист по религиозным видам экстремизма. Не будем делать вид, что исламские фундаменталисты никогда не любили тех, кто не принадлежит к их вере. И что настроения этих людей обостряются, когда еще политики льют воду. Когда-то это действительно была светская страна. Говорят, с приходом Эрдогана она стала менее светской. Как вы считаете, есть ли сейчас шансы у туристов столкнуться именно с исламским фактором насилия?

Загребина:

- В принципе, такой фактор есть не только в Турции. Мы можем видеть, что сейчас не очень-то безопасно и в странах Европы. И поэтому, даже если в Европе небезопасно, тогда как в Турцию гораздо больше тех же самых беженцев перебежало, и неизвестно, какие лица есть среди этих беженцев, и своих радикальных группировок в Турции было достаточно. Турция, в принципе, сейчас тоже в достаточно серьезной ситуации находится. Насколько смогут справиться их спецслужбы – большой вопрос. Никто не был готов к такому масштабу того, что происходит. Если Турция не наладит такую систему безопасности, как она налажена в Израиле, то говорить о том, что наши граждане в полной безопасности, конечно, не приходится. Естественно, что этот радикальный фактор будет играть свою роль.

Арсюхин:

- Израилю эта система безопасности далась годами, десятилетиями войны, жертв. Я не думаю, что турки в состоянии такую систему построить хотя бы чисто физически.

Афонина:

- Зачитаю сообщение, радиослушатель не подписался: «Вы – стайка злопыхателей. Хватит нести чушь про нормальную страну».

Пчелинцев:

- Про какую нормальную страну? Россию или Турцию?

Афонина:

- Турцию, конечно.

Пчелинцев:

- С точки зрения радиослушателя Турция – ненормальная страна, как я понимаю.

Афонина:

- Турция – нормальная страна, а мы сейчас пытаемся ее очернить. Вот о чем речь.

Арсюхин:

- Что значит – нормальная страна? Меня еще в 1995 году, когда я там был первый раз, поразило, насколько Стамбул развит, чист, насколько там строительство и многие государственные институты лучше работают, чем в тогдашней России. В этом смысле это нормальная страна. Она, возможно, нормальная для своих граждан. Мы сейчас говорим об одной узкой проблеме – русский турист, который был в глазах турецкой пропаганды врагом номер один в течение семи месяцев. Мы говорим о загаженных мозгах турок, которым все это время про нас говорили гадости. И мы говорим, что будет с этим русским человеком.

Афонина:

- Который приедет отдыхать, расслабляться. Чтобы сейчас приманить русского туриста, наверняка будут очень выгодные финансовые предложения сделаны.

Пчелинцев:

- Безусловно, сейчас будут большие скидки, тарифы будут снижены. Для того, чтобы привлечь. В последующем это все будет повышаться. В 90-е годы в Турцию было очень выгодно ездить. Это все стоило копейки. Но постепенно уровень цен поднимался. И год назад уже это были европейские цены.

Арсюхин:

- Постепенно ухудшалось отношение, по мере того, как росли цены. Казалось бы, турист приносит все больше денег, отношение должно улучшаться. Нет, было ощущение прямо перед войной – приедут и так. У меня в Турции был серьезный инцидент, я был депортирован их страны. Я семь день провел в депортационной тюрьме. Я был поражен тем, сколько там русских людей, сколько надуманных предлогов. Порвал турецкий флаг – он его в руках не держал. Где-то на пляже висел турецкий флаг. Говорят – порвал. Свидетельствует охранник. Украл телефон у гражданина Турции. Ни телефона, ни гражданина Турции. Парня из Нижнего Тагила взяли, держат, ждут, когда денежки придут из Нижнего Тагила. Это было просто плохое отношение к нам. И оно ухудшалось. Я думаю, что этот самолет тоже, может быть, был не случайно. Видели же они, что он не залетел куда не надо. Может быть, они уже к тому моменту сделали это специально? Было ощущение, что и так плохие отношения между нами. Хотя еще не было инцидента с самолетом.

Пчелинцев:

- Потому что русские все схавают. И плюс еще давайте откровенно говорить, что Турция теряет принцип светскости. Хотя она себя позиционирует как светское государство. Когда приезжаешь туда, тебе гиды взахлеб говорят: мы светское государство. Ататюрк – это их герой. Они ему поклоняются. Но сегодня это уже не светское государство.

Арсюхин:

- Именно великий Ататюрк, я говорю это без иронии, это один из величайших людей, которые когда-либо жили на земле, он сделал эту страну очень заметной страной. Он вывел ее из такого тупика, куда она зашла на финале существования Османской империи, сделал это за несколько лет и так ловко и здорово, что, я думаю, он даже покруче нашего Владимира Ленина. И сейчас новые правители отказываются от наследия Ататюрка. Я не турок, не гражданин Турции, мне кажется, они поступают очень опрометчиво.

Афонина:

- Нам пишут: «Эрдоган не нравится ни Евросоюзу, ни Америке. Сейчас очень выгодно с ним дружить». Это сообщение на WhatsApp пришло из Америки. Вопрос от нашего радиослушателя: «Мне непонятно, почему в Египет не пускают, а в Турцию пускают?» Трагедия над Синаем – после этого Египет для нас закрыт, мы туда не летаем. И Египет несет не меньшие убытки, чем Турция. Потому что он тоже ориентирован на туризм.

Пчелинцев:

- Сегодня отчасти ответ на этот вопрос прозвучал. Очень серьезные экономические интересы у нашего государства.

Афонина:

- И геополитические тоже. Страна НАТО. И то, куда турецкий флюгер повернется, это тоже немаловажно. Плюс к этому еще большие экономические проекты. Мы уже упоминали за рамками эфира АЭС «Аккую». Это масштабный проект, который строится на российские деньги, который сейчас в стадии некоего подвешенного состояния. Так что не нужно думать, что все начинается и заканчивается российскими туристами. Да, 9 млрд. – это деньги, но не они самые значимые в этих отношениях.

Пчелинцев:

- Просто было бы более логично, если бы этот указ президента России был обнародован четыре дня назад, до теракта. Но после теракта возникает вопрос: как это так? Погибло более сорока человек, более двухсот человек ранены. Ведущий аэропорт в Стамбуле. И мы буквально два дня спустя говорим: нет, ребята, давайте туда.

Арсюхин:

- Типа мы не поддаемся на провокации.

Афонина:

- Террористы нас не прогнули. Вспомните, что говорили жители Европы после терактов? Что мы террористов не боимся, мы будем выходить на те же мероприятия, мы будем радостно смотреть спортивные соревнования на том стадионе, который в том числе стал стадионом, куда хотели совершить атаку террористы. Некая такая европейская логика нам тоже присуща?

Арсюхин:

- Вся эта бравада хороша только до момента, пока кто-то, не дай бог, не влипает, и мы не видим русских людей, детей и женщин, которые лежат на земле в луже крови. Честно говоря, в Стамбуле было страшно сейчас.

Пчелинцев:

- Не приведи господи, вот эти детки прилетели в Татарстан, которые там участвовали в конкурсе танцоров, слава богу, все обошлось. Но не дай бог, если бы кто-то из них пострадал. Я думаю, указа бы не было. А если бы был, то реакция была бы негодование.

Арсюхин:

- А может, в этих «Бисеринок» и метили?

Афонина:

- Да нет, ну что ты.

Арсюхин:

- Я конспиролог.

Афонина:

- Когда в Турцию лететь?

Пчелинцев:

- Я бы подождал. По крайней мере, этот год бы выждал. А дальше посмотрим.

Афонина:

- Спасибо огромное.