Премия Рунета-2020
Благовещенск
+3°
Boom metrics
Политика14 февраля 2014 5:04

Председатель Амурской общественной организации «Боевое братство» Валерий Вощевоз: «Мы выполняли все боевые задачи, говорить о каком-то поражении трудно!»

Накануне 25-летия вывода советских войск из Афганистана амурский ветеран рассказал о войне и недооцененном подвиге советских солдат [видео]
Источник:kp.ru
Валерий Вощевоз.

Валерий Вощевоз.

Сегодня войну в Афганистане, к сожалению, многие воспринимают лишь как часть «холодного противостояния» США и СССР. И совершенно незаслуженно забывают о том, с какими трудами, подвигами и кровью русских ребят связаны эти события.

Война - «счастливый случай»

- Валерий Васильевич, расскажите, где вас застала война?

- Сразу скажу, что в Афганистан я попал не с первых дней. К началу войны я с 1977 года служил на Дальнем Востоке, в городе Лесозаводске, командиром взвода 135-й мотострелковой дивизии, второй батальон которой, кстати, в 1969 году отражал нападение китайцев на Даманском.

Про Афганистан мы вначале ничего не знали - это все было скрыто, по крайней мере в СМИ информация не проходила. А где-то через год, через два (в 80-м, 81-м) начали туда дергать отдельных специалистов. И только через пару лет мы стали узнавать об Афганистане из уст вернувшихся оттуда офицеров.

- Вы сами попали на войну? И когда это случилось?

- В Афганистан я попал, скажем так, при определенной настойчивости со своей стороны. К тому моменту я пять лет был командиром роты. И был «политическим» - одного замполита, фамилию называть не буду, сильно ударил, тот нажаловался. Я получил строгий выговор по партийной линии и, можно сказать, поставил крест на своей карьере, нужно было куда-то вырываться. И Афганистан оказался, как ни странно, счастливым случаем, той нишей, которая могла меня спасти. При помощи некоторых людей мне повезло, и 4 марта 1986 года я пересек границу, оказавшись в Афганистане.

- А каким вас встретил Афганистан?

- Те мои первые впечатление уже стерлись в памяти, тем более что я в последние годы неоднократно бывал в Афганистане. Помню, было жарко, то есть на дворе март, а там +20. Помню, что удивили женщины в хиджабах и мужчины в тюрбанах, такого на улицах Союза нельзя было увидеть.

Разведка с боем

- Валерий Васильевич, в какую войсковую часть и на какую должность вы попали в Афганистане?

- Пока летел в Афган, поменялось пять должностей (смеется). Вначале ехал командиром разведроты, потом сообщили, что командира нашли и нужен командир на пехотную роту, потом на роту охраны. Я еще не приехал, а мной уже затыкают штатные дырки. И в конечном итоге попал на должность заместителя начальника штаба второго батальона 177-го полка. Потом ушел на должность заместителя командира первого батальона и потом - командира батальона. Служба в Афгане пошла в гору, там оценивали боевые успехи, умение сократить потери личного состава. Без потерь на войне нельзя, но сократить их можно.

- Скажите, а правда, что вы сами ходили вместе с разведвзводом разведку? Вроде бы не по должности…

- Это так. Я предпочитал не довольствоваться докладами, а все знать лично. Все ходы и выходы, все тропы, местность, обстановку... Бумажками я не любил заниматься и сейчас не люблю (смеется). Поэтому предпочитал сам принимать участие в разведвыходах. В итоге знал каждый камень, каждую горку, и мне нельзя было навешать лапши на уши. Вообще, надо сказать, что разведвзводы в нашей армии - это как раз изобретение Афганской войны. Именно она показала, что необходимы такие боевые единицы. Взвод такой, как правило, состоял из 25 человек - хорошо подготовленных и обученных. Я, например, лично занимался физподготовкой ребят во взводе. На безопасных участках с утра совершали десятикилометровые марш-броски, на себя надевали бронежилет, брали автомат, по четыре магазина к автомату и по четыре гранаты. Короче, очень сильно ребят гонял. Огневой подготовкой с ними уже командир разведроты занимался. Духи, конечно, это видели и боялись. Легенду даже пустили, что меня пуля не берет. Но подготовлены мы были так, что обошлось почти без потерь за все время. Разведка в Афганистане стала выполнять подчас несвойственные ей задачи. Ведь что такое классическая войсковая разведка: незамеченным пришел на место, все записал, зарисовал, заснял, собрал информацию и так же незаметно вернулся. Чтобы ни выстрела... А в Афгане разведка, бывало, вела засадные действия, осуществляла прикрытие. Короче, если перефразировать, разведка с боем.

Для примера, как-то мы ночью были в разведке, шли в кишлак (поселение в Афгане), я шел все время первым, знал все тропы. Мы должны были, не доходя до кишлака, свернуть на тропу в горы и зайти сверху, где можно было вести наблюдение и устроить засаду (с помощью конфет на столе ветеран показывает расположение гор и разведгруппы. - Ред.). Утром в кишлак должна была пойти броня (бронетехника. - Ред.), духи бы рванули в горы, а там я с группой - «здрасьте!». Но самоуверенность в тот раз меня немножко подвела - темень была страшная, я пропустил тропу, и мы вошли в кишлак. Идем потихонечку, камень не шевельнется. Поворачивать нельзя, начнешь совершать резкие лишние движения - и все, тебя обнаружили. В итоге мы прошли вдоль кишлака и поднялись в горку с другой стороны. Выход оказался холостым - духов в кишлаке не было, но меня утром поразило одно: когда мы пошли утром чесать (прочесывать. - Ред.) кишлак, мы нашли штук пять или шесть собак в кишлаке - они нас не учуяли. Вот какая выучка у разведчиков моих была.

- Вы говорите потерь «почти» не было. Значит, все-таки кого-то теряли?

- Было дело. Погиб командир саперов - молодой лейтенант, меня в то время на выходе не было, я был в штабе дивизии на подведении итогов. В час дня саперы закладывали мины и вышли на стоянку духов, которые спали. У них и часовой спал. Парень кинул спящим духам гранату, она отскочила обратно от стенки к нему, он быстро среагировал - за камни спрятался, граната рванула, духов разбудила, те повыскакивали, начали стрелять - парню прямо в сердце попали. Мне сообщили, я тогда с группой на броне ребят вытащил, там еще было четверо раненых. Получилось так: молодой командир разведвзвода был неопытный, он саперов одних отправил, а сам с группой в другом направлении двинулся… Вот такая беда получилась, я его с должности после этого случая снял сразу, но и сам по шапке получил. До сих пор эту потерю с горечью вспоминаю.

«Не надо тебе в Афганистан, возвращайся…»

- Валерий Васильевич, а что вы можете сказать об этом народе? Как вас встретили и как вам с афганцами-союзниками воевалось?

- Помню, когда из Кабула, куда я прибыл, меня повезли в расположение части на БТРе, я был еще в «пэша» (полушерстяная форма. - Ред.), не в «афганке» (хлопчатобумажная форма Советской армии в Афганистане. - Ред.). К БТРу подбежали пацаны афганские, совсем мальчишки, они уже к тому времени по-русски наловчились, один на меня смотрит и говорит: «Зачем ты приехал? Не надо тебе в Афганистан, возвращайся обратно!» К тому времени нас афганцы уже не воспринимали освободителями. А что касается союзников, то тут нужно понимать, что это гражданская война, там до войны те, кто ушел к душманам, и те, кто на нашей стороне воевал вчера, были родственниками, друзьями, шибко драться друг с другом они не хотели. Зачем, есть вон шурави (от афганского - советский, так назвали наших солдат), чужаки. Другое дело кровники. У меня были в батальоне Усман, Абурахман - те бились до конца и никого в живых не оставляли. У Усмана отца духи убили, скорее всего - случайно, но даже не попытались сгладить, объясниться, вот он и пошел мстить.

- А вы помните вывод войск из Афганистана, как это было?

- Так случилось, что я уехал из Афгана в апреле 1988 года, за месяц до начала вывода войск. Но мне много рассказывали об этом его участники. Страшной ошибкой была решение товарища Шеварднадзе и компании наверху отдать приказ о нанесении авиаударов по кишлакам, которые проходили вдоль пути вывода войск. Да, там могли находиться духи, но с Масудом (Ахмад Шах Масуд - «Пандшерский лев», афганский полевой командир. - Ред.) были договоренности о том, что он не будет стрелять по выходящим колоннам. Все военные были против, но приказ был отдан сверху. И кишлаки отбомбили. К чести Масуда, он свое обещание сдержал и, как мне рассказывали, только выставил вдоль дороги тела погибших при бомбежке детей, воткнув их в снег.

- Сегодня много говорят о том, что мы проиграли в той войне…

- Может, с точки зрения политики… Потому что солдаты далеки от политики. Нам ставили боевые задачи - и мы их все выполняли. Не без потерь, не без поражений, но выполняли. Советские войска приказом были введены в Афганистан и приказом выведены, говорить о каком-то поражении трудно!

- Вы бывали в Афгане недавно - натовский контингент войск отличается поведением от нашего?

- Несмотря ни на что, нас там вспоминают хорошо, мы много сделали для промышленности и инфраструктуры Афганистана. А натовцы? Представьте себе, они за сигаретами приезжают на «Хаммере» в полной экипировке, все бронированные, двое выбегают в охранение, один летит в лавочку, кидает деньги, берет сигареты и убегает… Виден только животный страх. Наш солдат спокойно шел в лавку, торговался, а афганцы это любят - так ты проявляешь уважение. Всегда угостит афганца сигаретой, даст чего-нибудь поесть. Натовцы такого не делают.